Сейчас по меньшей мере тридцать один регион включился в проведение соответствующих мероприятий и акций. Об особенностях такого рода консультирования, а также о перспективах развития сети детских телефонов доверия в понедельник, 17 мая, рассказали Марина Егорова, президент Национального фонда защиты детей от жестокого обращения, и Светлана Яблонская, эксперт-тренер фонда и методист детского телефона доверия «Гаврош» Ильмира Маликова: Недавно состоялась пресс-конференция, которая была посвящена теме открытия единого общероссийского телефона доверия. Этот телефон начнет свою работу в августе - сентябре, однако на сегодняшний момент телефоны доверия уже собраны в сеть, и эта сеть насчитывает порядка двухсот восьмидесяти тысяч номеров. Какова конечная цель: подвести все телефоны под единый номер или все же дублировать их?
Марина Егорова: Мы знаем двести восемьдесят одну службу в шестидесяти шести регионах. Эти службы принимают звонки от детей и подростков, а также от взрослых по поводу детей. И создание единого номера - это присвоение всем этим службам единого короткого, легко запоминающегося для детей номера. Возможно, это будет сделано в два этапа: сначала будет сделан бесплатный номер подлиннее, привычно начинающийся с 8-800, а потом, мы надеемся, нам удастся перейти на короткий номер, как это принято во всем мире. Это, конечно, не означает, что будет создана единая служба - будет создан только единый номер. А службы в регионах как работали, так и будут продолжать работать. Они могут сохранить и свои номера, но при этом начнут работать под единым номером. Детям звонить так будет удобней.
Ильмира Маликова: На прошедшей конференции было отмечено, что на сегодняшний день количество обращений детей по телефонам доверия растет. Однако многие люди, которые сталкивались с этой практикой, в этом сомневаются, потому что считают, что ребенку, который собирается звонить по телефону доверия, необходимо, во-первых, обладать информацией, во-вторых, иметь возможность откуда-то позвонить и, позвонив, найти точку соприкосновения с ответившим взрослым, которому он по определению не верит...
Светлана Яблонская: Собственно, ради этого работает и фонд, ради этого работают и телефоны доверия. Потому что для того, чтобы телефон доверия был доступен для ребенка, мало просто выделить консультантов и посадить их на рабочие места. Нужно, как вы совершенно справедливо заметили, чтобы дети, во-первых, знали о существовании такого телефона доверия, а во-вторых - поверили, что с ними по этому телефону будут общаться и заниматься. Для этого проводится специальная рекламная кампания, создаются коллективные телефоны доверия и специальные рекламные материалы, которые обращены к детям, к родителям, иногда - к преподавателям, то есть, ко всем, кто общается с детьми.
Ильмира Маликова: Марина Оскаровна, скажите пожалуйста, как происходит работа с ребенком по телефону доверия? Каков сам механизм? Ребенок звонит, рассказывает о своих бедах - и что дальше?
Марина Егорова: Во-первых, звонит всегда тот, кому это нужно. И это может быть не только ребенок, но и родитель, педагог, школьный психолог. Мы заявляем, что это общий телефон доверия по детской тематике.
Когда звонит ребенок, он формулирует проблему так, как она у него внутри звучит. Чаще всего, когда он звонит, то еще не понимает, с кем он говорит, и не знает, стоит ли ему раскрываться. Поэтому иногда он начинает издалека: например, если это маленький ребенок, он сначала немножко рассказывает про себя. Подростки так не делают - они задают вопросы и слушают, как мы на них отвечаем. И уже в зависимости от того, что они слышат от нас, они принимают решение, рассказывать о своей беде или пока воздержаться, а может быть, даже и трубку положить, если не понравилось, как поговорили. То есть, подростки часто «проверяют на зуб» того, кто находится с другой стороны трубки. Дети ведут себя более открыто, прямо, они проверяют в первую очередь, подходит ли к их ситуации то, что им предлагают. Поэтому телефонный консультант всегда обсуждает с ребенком возможные пути выхода из ситуации, возможные линии поведения. Или он предлагает различные варианты, а ребенок выступает своего рода экспертом в своей ситуации.
То есть, это такой активный диалог двух людей, из которых один - это всегда взрослый. Вот это очень важно, потому что часто у детей в их детской жизни случаются по-настоящему взрослые ситуации, а близкого взрослого, с которым можно поделиться, у очень большого процента детей нет. Вспомним, сколько у нас в год лишений родительских прав - больше 60 тысяч. А у этих родителей часто бывает и по нескольку детей. И вот отсюда-то и появляется большое количество детей, которым не к кому обратиться.
Светлана Яблонская: Я бы хотела добавить. Естественно, мы в первую очередь думаем о тех родителях, которым сложно справляться с воспитанием своих детей. Но я сейчас думаю и о наших обычных родителях, которые заняты зарабатыванием денег на хлеб насущный, на то, чтобы жить, которые не бывают дома целыми днями (а иногда и ночами, если они в командировках). Дети таких родителей очень часто остаются один на один с жизнью. А жизнь - это, с одной стороны, тяжелые ситуации, в которых они оказываются и, даже если есть контакт с родителями, не всегда просто физически могут связаться с ними. А иногда это и замечательные события, такие как, например, влюбленность или дружба. Но и об этих событиях, когда они случаются впервые в жизни, тоже очень важно поговорить с кем-то. Однако не всегда рядом бывает значимый человек - и для этого тоже существует наш телефон доверия.
http://www.soprotivlenie.org/?id=54&cid=124&t=v
